Документы, уличающие фальсификаторов истории

18.02.2012 00:00

| Печать | E-mail

Продолжаем публиковать наиболее интересные материалы журнала «Славяне», который издавался Славянским комитетом СССР в 40 – 50 годы 20 века в СССР.
Новая публикация посвящена процессу переговоров правительства Великобритании и нацистской Германии на кануне 2-й Мировой войны за сферы влияния в Европе. На основании её содержания и других уже известных исторических фактов можно однозначно утверждать, что руководство Великобритании всегда преследовало свои национальные интересы, реализуя принцип управления «разделяй, стравливай и властвуй!».

В настоящее время, анализируя процессы происходящие в мире, можно говорить, что инструментарий и приёмы у англосаксов в осуществлении своей внешней политики остались прежними.
Всем посетителям сайта выводы предлагаем сделать самостоятельно.

ИАС КПЕ

Новые документы, уличающие фальсификаторов истории

(Министерство иностранных дел СССР. «Документы и материалы кануна второй мировой войны». Том II. Архив Дирксена. 1938―1939 гг.)

В поместье известного германского дипломата Герберта фон Дирксена воины Советской Армии в качестве трофея взяли архив владельца замка. Среди других бумаг здесь находились и материалы, относящиеся к деятельности Дирксена на дипломатическом поприще. Дирксен с мая 1938 года по август 1939 года был германским послом в Лондоне, а до того занимал посты посла в Москве и в Токио. Материалы из архива Дирксена вошли в недавно вышедший в свет II том «Документов и материалов кануна второй мировой войны», публикуемых Министерством иностранных дел СССР.

Новые секретные документы, ставшие достоянием широкой общественности, дополняют уже известную по первому тому картину мюнхенского предательства и показывают, как вплоть до самого начала войны английское правительство пыталось сговориться с Гитлером, направив германскую агрессию на восток, против СССР.

Советское правительство уже тогда разгадало смысл мюнхенской политики Англии и Франции. Товарищ Сталин сорвал с «мюнхенцев» миротворческие маски и показал опасность политики невмешательства.

«Формально политику невмешательства,― говорил товарищ Сталин в марте 1939 года, ― можно было бы охарактеризовать таким образом: «пусть каждая страна защищается от агрессоров, как хочет и как может, наше дело сторона, мы будем торговать и с агрессорами и с их жертвами». На деле, однако, политика невмешательства означает попустительство агрессии, развязывание войны,― следовательно, превращение её в мировую войну. В политике невмешательства сквозит стремление, желание ― не мешать агрессорам творить своё чёрное дело...»

Товарищ Сталин указывал, что «немцам отдали районы Чехословакии, как цену за обязательство начать войну с Советским Союзом».

И вот 9 лет спустя, читая документы, извлечённые из сейфов германских дипломатов, мы узнаём   новые   детали сделки с агрессором, которая была своевременно разоблачена И. В. Сталиным и на опасные последствия которой он обратил внимание всего человечества. И не вина Советского Союза, что другие правительства, стремившиеся осуществить свой коварный замысел и направить гитлеровскую агрессию против СССР, не вняли мудрому миролюбивому голосу, призывающему к коллективной безопасности и предупреждающему человечество об опасности для дела мира политики попустительства агрессорам.

«Нам нет дела до чехов» ― под таким заголовком 6 мая 1938 года, т.е. ещё до соглашения в Мюнхене, в лондонской газете «Дейли мейл» появилась статья виконта Ротермира, преследовавшая совершенно ясную цель ― поощрить гитлеровских захватчиков. Редактор этой газеты А.Л. Кренфильд, запиской которого Дирксену открывается второй том документов, прежде чем опубликовать статью в газете, послал её офици­альному представителю гитлеровской Германии. Чтобы у гитлеровцев не возникло сомнений а безнаказанности нападения на Чехословакию. Ротермир основное положение своей статьи «До Чехословакии нам нет никакого дела» дополняет ссылкой на французскую газету «Ec!aireur de Nice», которая также заявила, что «кости одного французского солдатика стоят больше, чем все чехословаки, вместе взятые».

Не будучи формально официальным английским документом, эта статья прекрасно характеризует именно официальную английскую политику, которая также давала гитлеровцам много доказательств своего отказа от противодействия агрессии. Эта политика помогла Гитлеру в осуществлении его захватнических планов и в развёртывании второй мировой войны.

Гитлеровцы хорошо знали, с кем имеют дело. Для них было совершенно очевидно, что английское правительство вопреки национальным интересам своей собственной страны стремится к полюбовному сговору с Гитлером. Об этом много раз сообщает в Берлин Дирксен. В политическом донесении Министерству иностранных дел Германии 10 июля 1938 года Дирксен пишет, что «первым и важнейшим пунктом» программы кабинета Чемберлена ― Галифакса «была и осталась политика соглашения с тоталитарными государствами» (стр. 23). В той же записке Дирксен указывает, что «Чемберлен в качестве основной цели своей деятельности поставил достижение соглашения с авторитарными государствами помимо Лиги наций» (стр. 26).

В июле 1938 года, через четыре месяца после безнаказанного захвата Австрии, германский дипломат в донесении в Берлин писал, что из «высказываний ответственных государственных деятелей Англии (Чемберлена и Галифакса. ― С. П.), которые были подкреплены и разъяснены в беседах со мной, ясно видно неизменное желание соглашения с Германией...» (стр. 30).

Как известно, захват Австрии вызвал возмущение английского общественного мнения и беспокойство в связи с угрозой, нависшей над Чехословакией. Было ясно, что Австрия ― только начало, пробный шаг, что со дня на день гитлеровцы нападут на Чехословакию.

В этих условиях предотвратить войну можно было только выступив единым фронтом против агрессии. Однако англо-французские правящие круги разложили этот единый фронт мира и стали на преступный путь поощрения агрессии.

Дирксен отмечал, что правительство Чемберлена «приблизилось к пониманию наиболее существенных пунктов основных требований, выставляемых Германией в отношении отстранения Советского Союза от решения судеб Европы, отстранения Лиги наций в этом же смысле, целесообразности двухсторонних переговоров и договоров» (стр. 33).

В архиве Дирксена хранился ещё один важный документ ― обзорная записка о развитии политических отношений между Германией и Англией с мая 1938 года по август 1939 года. Из этой записки мы узнаём любопытные подробности того, как англичане заигрывали с гитлеровцами и как подталкивали и без того зарвавшихся агрессоров на дальнейшие захваты.

Летом 1938 года в Лондоне появился адъютант Гитлера капитан Видеман, приезд которого, по словам Дирксена, ещё более улучшил «благоприятную атмосферу» в англо-германских отношениях. Видеман «прибыл с ведома фюрера», чтобы «по поручению генерал-фельдмаршала Геринга позондировать, будет ли визит последнего в Лондон встречен одобрительно» (стр. 178 ― 179). Гитлеровский посланец беседовал с министром иностранных дел Галифаксом. Английское правительство приветствовало мысль о приезде Геринга. Галифакс, потеряв всякое чувство меры, «пошёл так далеко, что сказал, что прекраснейший момент его жизни наступил бы тогда, когда фюрер проехал бы рядом с королём по Mall, во время официального визита в Лондон».

Сведения о переговорах Видемана попали в печать, и приезд Геринга не состоялся. Однако переговоры не прекратились. На этот раз с германской стороны их повела княгиня Гогенлоэ.

В дни, когда общественное мнение со всё возрастающей тревогой следило за подготовкой Германии к захвату Чехословакии, Чемберлен, беседуя с германским послом, просил не торопиться. «Пусть британскому правительству дадут время, ― говорил Чемберлен. ― Оно сделает всё возможное, чтобы привести к мирному разрешению вопроса» (стр. 180).

То, что Чемберлен назвал «мирным разрешением вопроса», свершилось через 2 месяца, когда в Мюнхене Чехословакию отдали на растерзание Гитлеру.

Германский поверенный в делах в Лондоне Кордт, после беседы с ближайшим советником Чемберлена Вильсоном, писал Дирксену, что он не сомневается, «что Чемберлен приложит все усилия, чтобы достигнуть соглашения с нами».

Как отмечает Кордт, беседа состоялась в «исключительно дружественной атмосфере». В конце её Вильсон сказал: «Если мы вдвоём ― Великобритания и Германия ― договоримся относительно урегулирования чешской проблемы, то мы просто устраним сопротивление, которое мог­ли бы оказать Франция и сама Чехословакия этому решению вопроса» (стр. 48).

Действительно, Чемберлен договорился с Гитлером. Вместе с Даладье он подписал в Мюнхене соглашение, которое означало конец Чехословацкой республики, вызвало огромные жертвы и, принесло неволю чехословацкому народу. От ужасов фашистской оккупации этот свободолюбивый народ был избавлен советскими воинами, разгромившими гитлеровскую Германию.

★

Через несколько дней после мюнхенского, сговора Дирксен отмечал, «что самым важным результатом перенесённого кризиса является то, что англо-германские отношения от него не пострадали» (стр. 184).

Уже зимой 1938 ― 1939 года англичане прилагают усилия к развитию экономического сотрудничества с гитлеровцами, рассматривая англо-герт манские экономические переговоры лишь как первый шаг на пути к более общему сотрудничеству. Об этой поре германский посол писал, что «атмосфера была необычайно благоприятной...»

И гитлеровцы не замедлили использовать эту «необычайно благоприятную атмосферу». 15 марта германские войска оккупировали всю Чехословакию.

В тот же день Чемберлен и Галифакс выступили в парламенте с «умеренными», по германской оценке, заявлениями. Чемберлен объявил, что все прежние обязательства отпали, так как Чехословакия будто бы «распалась» после объявления 14 марта «независимости» Словакии.

В этой же речи он, явно рассчитывая на германских слушателей, объявил, что стремление правительства «заменить при разрешении противоречий методы силы методами переговоров» остаётся неизменным. В те напряжённые дни трудно было сказать более ясно и определённо, что захватчики могут и в будущем рассчитывать на безнаказанность за свои преступления против миролюбивых народов.

Разумеется, такие речи не могли не вызвать возмущения широких народных масс. Под влиянием народного негодования в Англии, где, по словам Дирксена, «всё более возрастали возбуждение, враждебность к немцам, решимость воевать или фатализм широких масс населения» (стр. 210), английское правительство вынуждено было прибегнуть к уловке. Чтобы скрыть свою ответственность за поощрение немецкой агрессии и свои намерения продолжать политику «умиротворениям, оно стало на хорошо известный ему путь прямого обмана общественного мнения. Как в пору, предшествовавшую мюнхенскому сговору, он инсценировал подготовительные военные мероприятия, так и после, захвата немцами Праги Чемберлен выступил 17 марта в Бирмингаме с резкой речью, в которой заявил, что «Англия вступит в контакт с другими единомыслящими державами» (стр. 199).

В этой речи он заодно решил попытаться припугнуть Гитлера. С этой же целью английское правительство несколько позже объявило о гарантиях Польше, затем Румынии, Греции, Турции. Не отказываясь от своей главной задачи соглашения с Гитлером, Чемберлен надеялся, что угрозы облегчат достижение нового соглашения с Германией, заставят Гитлера платить по векселям, данным в Мюнхене, когда ему были переданы районы Чехословакии, как цена за обязательство начать войну против СССР.

★

Постращав Гитлера угрозой окружения, английское правительство начало переговоры с Германией. В июне 1939 года чиновник для особых поручений в геринговском ведомстве по осуществлению «четырёхлетнего плана» Вольтат приехал в Лондон для участия в работе международной китоловной комиссии. Министр внешней торговли Великобритании Хадсон пригласил Вольтата для интимной беседы. И, как записывает Дирксен со слов Вольтата, «во время этой беседы Хадсон развивал далеко идущие планы англо-германского сотрудничества в целях открытия новых и эксплоатации существующих мировых рынков. Он высказал, между прочим, мнение, что в мире существуют ещё три большие области, в которых Германия и Англия могли бы найти широкие возможности приложения своих сил, а именно: английская империя, Китай и Россия» (стр. 70 ― 71).

Хадсон весьма подробно говорил о разграничении сфер английских и германских интересов и дал понять Вольтату, что Англия не будет возражать, если Германия обратит свою экспансию в сторону Советского Союза.

Вольтат дважды встречался также с Горацием Вильсоном. "Уже во время первой встречи Вильсон имел подготовленный документ, «в котором была изложена детально разработанная широкая программа» (стр. 71). Эта программа не являлась плодом личной инициативы Вильсона. Отмечая, что она была одобрена Чемберленом, Дирксен записывает: «Вильсон предложил Вольтату немедленно переговорить с Чемберленом для того, чтобы Вольтат получил от него подтверждение сказанного Вильсоном».

«Конечной целью, к которой стремится г-н Вильсон, ― говорилось в той же записке Дирксена,― является широчайшая англо-германская договорённость по всем важным вопросам, как это первоначально предусматривал фюрер... Сэр Гораций Вильсон определённо сказал г-ну Вольтату, что заключение пакта о ненападении дало бы Англии возможность освободиться от обязательств в отношении Польши» (стр. 75).

Эта запись Дирксена разоблачает английских фальсификаторов истории, пытающихся представить дело так, будто они до конца были верны своим обязательствам, данным Польше, будто они «воевали за Польшу».

В действительности английские правящие круги готовили Польше участь Чехословакии. 24 июля 1939 года в донесении министерству иностранных дел Германии Дирксен указывал, что «германо-польская проблема нашла место в планах урегулирования отношений с Германией в том смысле, что, как полагают, в случае достижения соглашения между Германией и Англией разрешение польской проблемы значительно облегчится, так как... заинтересованность Англии в Польше уменьшилась бы» (стр. 82).

В другом месте, говоря о пакте о ненападении, предлагавшемся англичанами, Дирксен утверждал, что «сокровенная цель этого договора заключалась в том, чтобы дать возможность англичанам постепенно отделаться от своих обязательств в отношении Польши» (стр. 215).

Это утверждение Дирксена основывалось на беседах немцев с различными политическими деятелями Англии. В частности, основная мысль предложения Вильсона сводилась к тому, что в случае достижения соглашения между Англией и Германией по военным и экономическим вопросам и о «разграничении сфер интересов великих держав» «ближневосточные вопросы, как данцигский и польский, отодвинулись бы на задний план и могли бы тогда быть урегулированы между Германией и Польшей непосредственно».

Иначе говоря, английские правящие круги были готовы предоставить гитлеровской Германии возможность безраздельно хозяйничать на востоке и юго-востоке Европы.

★

Сорвав в 1939 году переговоры с Советским Союзом, английское правительство пыталось объявить виновником провала этих переговоров Советский Союз, который искренне и честно стремился к коллективной безопасности, как к средству пресечь германскую агрессию. Однако, как показывают документы, включённые во второй том публикации МИД СССР, английское правительство, идя на переговоры с Советским Союзом, преследовало свои тайные цели, ничего не имеющие общего с борьбой против агрессии. После беседы с Вильсоном 3 августа 1939 года Дирксен сообщал Министерству иностранных дел в Берлин: «Здесь преобладало впечатление, что возникшие за последние месяцы связи с другими государствами являются лишь резервным средством для подлинного примирения с Германией и что эти связи отпадут, как только будет действительно достигнута единственно важная и достойная усилий цель ― соглашение с Германией» (стр. 142).

Английское правительство предприняло переговоры с Советским Союзом в целях маскировки сговора с Германией, к которому оно настойчиво стремилось. Причём Гитлеру было отлично известно о подлинном намерении англичан. Германский посол в донесении в Берлин, писал: «К продолжению переговоров о пакте с Россией, несмотря на посылку военной миссии,― или, вернее, благодаря этому, ― здесь относятся скептически. Об этом свидетельствует состав английской военной миссии: адмирал, до настоящего времени комендант Портсмута, практически находится в отставке и никогда не состоял в штабе адмиралтейства; генерал ― точно так же простой строевой офицер; генерал авиации ― выдающийся лётчик и преподаватель лётного искусства, но не стратег. Это свидетельствует о том, что военная миссия скорее имеет своей задачей установить боеспособность Советской Армии, чем заключить оперативные соглашения» (стр. 117).

Следовательно, члены английской военной миссии, направляясь в Москву, были озабочены не тем, как поскорее заключить соглашение против агрессора. Причём англичане не делали особенного секрета из того, что они не относятся серьёзно к переговорам в Москве. Дирксен сообщает, что английский «высокопоставленный офицер из министерства авиации недавно высказал авиационному атташе» своё убеждение в том, что британская сторона не имеет «серьёзного желания заключить соглашение» (стр. 118).

Больше того: Чемберлен, под нажимом общественного мнения вынужденный пойти на переговоры с СССР, заранее не только наметил срыв этих переговоров, но и старался, чтобы безрезультатный их исход породил разочарование общественности в отношении России, которое он использует «для того, чтобы снова взять курс на соглашение с Германией».

В свете опубликованных документов становится особенно понятно, почему английская миссия предпочла самолёту пароход и столь неторопливо плыла в Москву, почему лишь в Москве обнаружилось, что она прибыла, не располагая необходимыми полномочиями, почему в процессе переговоров англичане выдвигали предложения, неприемлемые для уважающего себя независимого государства, и т. д.

Разумеется, при таком отношении к переговорам со стороны англичан не могло быть и речи об успешном их завершении.

В это же время в Лондоне продолжались встречи и переговоры между англичанами и немцами. 29 июля советника германского посольства посетил лейборист Чарльз Роден Бакстон; не будучи лицом официальным, он представлял значительные удобства в налаживании переговоров и мог более конкретно изложить некоторые предложения. В частности Бакстон пояснил, что следует понимать под разграничением «сфер интересов»:

«1) Германия обещает не вмешиваться в дела Британской империи. 2) Великобритания обещает полностью уважать германские сферы интересов в Восточной и Юго-Восточной Европе. Следствием этого было бы то, что Великобритания отказалась бы от гарантий, предоставленных ею некоторым государствам в германской сфере интересов. Далее, Великобритания обещает действовать в том направлении, чтобы Франция расторгла союз с Советским Союзом и отказалась бы от всех своих связей в Юго-Восточной Европе. 3) Великобритания обещает прекратить ведущиеся в настоящее время переговоры о заключении пакта с Советским Союзом» (стр. 125 ― 126).

Англичане, изложив немцам антисоветскую программу англо-германского союза, перевели затем переговоры на официальные рельсы. Вскоре после «частного» визита Бакстона заместитель министра иностранных дел Батлер передал через советника германского посольства Кардта, что Вильсон хотел бы поговорить с послом в дополнение к своей беседе с Вольтатом.

Во время этой встречи Вильсон подтвердил, что «суть беседы Вольтата ― Вильсона остаётся в полной силе» (стр. 132).

Даже 9 августа 1939 года, совсем накануне нападения Германии на Польшу, во время прощального визита в связи с уходом в отпуск Дирксен посетил министра иностранных дел Великобритании и последний ещё раз заверил посла, что «с английской стороны пойдут очень далеко, чтобы достигнуть соглашения с Германией» (стр. 146).

В Лондон Дирксен больше не вернулся. В течение двух недель, предшествующих войне, посол тщетно добивался, чтобы его принял министр иностранных дел Германии. Как явствует из составленной в сентябре 1939 года обзорной записки Дирксена, в Берлине не интересовались английскими предложениями. Поэтому сделка английского правительства с Гитлером не состоялась, хотя оно к ней стремилось и готово было, как и в Мюнхене, пойти на новый сговор с агрессором.

Как известно, государственный департамент США, предпринявший публикацию тенденциозно подобранных нацистских документов, скрыл от общественного мнения документы об англо-германских и франко-германских отношениях. Но сейчас, благодаря публикации МИД СССР, чрезвычайно важные документы, проливающие свет на то, как подготовлялась вторая мировая война, стали достоянием общественности. Читая материалы кануна второй мировой войны, читатель ясно видит, почему фальсификаторы истории скрыли многие документы. Ведь если бы американские издатели опубликовали лишь некоторые из документов, показывающих, например, англо-германские отношения, то всякому непредубеждённому человеку стало бы ясно, что английские правящие круги стремились к заключению сделок с гитлеровской Германией и к империалистическому разделу «сфер влияния» во всём мире.

Чрезвычайно важно отметить, что Англия вела и политические и экономические переговоры с Германией раньше, чем начала такие переговоры с СССР, и, как свидетельствуют документы, ни на минуту их не прекращала почти до самых часов войны. Это обстоятельство лишний раз доказывает лживость английских утверждений о причинах провала англо-советских переговоров.

Новые документы показывают, как английское правительство поощряло гитлеровскую агрессию, стремясь лишь «канализировать» её на восток ― против гарантированной им Польши и Советского Союза, как оно стремилось убедить Гитлера в том, что СССР одинок, изолирован, что у него нет союзников и на него можно напасть, не опасаясь противодействия Англии и Франции. Гитлеру всячески давали понять, что его нападение на Советский Союз вызовет лишь одобрение.

Документы, помещённые во втором томе публикации МИД СССР, ещё раз подтверждают положения исторической справки «Фальсификаторы истории» и уличают фальсификаторов и клеветников, извращающих исторические факты.

С. Пилипчук
Журнал «Славяне» №7, июль 1948 г., стр.46 – 49